Протоиерей Сергий Халюта: «Давайте прислушаемся друг к другу». Интервью в преддверии 2022 года

Беседа с благочинным Севастопольского церковного округа, настоятелем Херсонесского Свято-Владимирского собора протоиереем Сергием Халюта

Отца Сергия Халюта в Севастополе знают как человека яркого, твёрдого в православной вере, прекрасного организатора, чутко реагирующего на современные вызовы и причастного к самым значимым региональным событиям. Вот уже четырнадцать лет он является нравственным камертоном общественной жизни города-героя, а его имя отнесено в разряд «публичных». Однако как потомственному священнику ему удаётся вести сокровенную жизнь, закрытую от посторонних любопытных глаз.

Воспользовавшись нашими давними конструктивными, а порой и задушевными отношениями, я разговорила отца Сергия — благо сосредоточенное и отрадное время Рождественского поста располагает к чистосердечной откровенности.

О. К. — В предновогодние дни все мы становимся немного детьми и добродушно верим в чудо…

С. Х. — Своё рождение я считаю чудом.

— Почему?

— Потому что меня Господь одарил жизнью, а значит, каждая её минута, каждый день неповторим и важен. Вообще в жизни нет ничего неважного. Святые отцы и прозорливые богословы говорят, что самым реальным является наше прошлое и текущее мгновение. Будущее — нереально, так как человек смертен, причём неожиданно смертен. На днях умер Александр Градский — прекрасный человек, талантливый певец, композитор. Ему было 72 года. Разве это много? А сколько планов похоронено с ним! Осталось двое маленьких детей. Судя по всему, он рассчитывал пожить ещё лет десять, но ушёл к Господу в назначенное свыше время. Поэтому так важны моменты, когда мы общаемся с близкими, помним о родителях, молимся о предках. Наше рождение — главное или не главное для этого мира? Конечно же, главное. Наше крещение, то есть духовное рождение, ещё важнее. Но человек субъективен в восприятии своей жизни, а значит, её надо осознавать единым, монолитным целым — от рождения до перехода в жизнь вечную.

— А есть ли вымоленные чудеса, когда человеку Господь даёт то, что, по здравому размышлению, не должно случиться?

— Чудес в нашей жизни очень много. Чудо, что моего деда, служившего в роте охраны государя императора Николая II, не расстреляли. В 1927 году он лишился всего имущества, но не был арестован и до 1962 года с семьёй жил в землянке на Могилёвщине. Мои бабушка Христина и дедушка Митрофан остались верны идеалам царской России, не признали советского гражданства и сохранили документы Российской империи. Они не были антисоветчиками, а просто отмежевались от советской деятельности. Жили они бедно, но по-своему счастливо. И умерли в 1980-х годах, достигнув преклонных лет. Три их сына стали священниками, причём 90-летний отец Пётр продолжает служить в Ростовской области. Жизнь состоит из чудес, потому что всё в ней происходит по воле Божией, но, конечно, не без участия нашей воли. Господь хранит людей с доброй волей. Вот пример. Во время войны в землянке, на печи, лежат раненые партизаны, перед ними, словно живая изгородь, сидят пятеро детей, среди которых и мой отец. В это время заходят немцы и за ребятами не замечают партизан. А если бы обнаружили, всех под расстрел. Разве не чудо, что двухлетний Миша в 1942 году не умер от голода, хотя уже опух? И вот я, его сын, сижу перед вами. Предки мои всегда жили с Богом и крепкую свою веру передали потомкам.

— Впервые я увидела отца Михаила, когда вы из Бахчисарайского благочиния переходили в Севастопольское и напоследок праздновали именины в вами же возрождённом храме Феодоровской иконы Божией Матери…

— До закрытия в 1930 году храм был посвящён 300-летию Дома Романовых. Господь сподобил меня восстановить его, но уже в честь патрональной иконы императорской фамилии.

— Помню, как после литургии священнослужители вышли в церковный дворик и сразу же уткнулись в «мобилки». И только отец Михаил скромно стал в отдалении от всех. Его спокойное лицо буквально сияло от только что пережитого чуда Евхаристии, он словно боялся расплескать это благодатное волнение. Если к молодым клирикам, занятым телефонными разговорами и смс-ками, никто не подошёл, то к вашему батюшке сразу же потянулись люди. И для каждого нашлось у него доброе, важное слово. Он каждого человека видел насквозь и любил со всеми его грехами и несовершенствами. Его улыбку невозможно забыть. Это был священник уходящего поколения добрых пастырей, строгих врачевателей душ человеческих.

— Я с вами полностью согласен. Поколение моего отца — это люди глубочайшей веры, по сути дела, исповедники. Ведь они начали служить при Хрущёве, который обещал показать по телевизору последнего попа. Даже после войны, при Сталине, священникам жилось полегче. И вот мой 22-летний батюшка и его молодая супруга-красавица вместо того, чтобы влиться в счастливую советскую жизнь, сознательно выбрали путь с единственным источником радости — любовью к Богу и ближнему своему. Они — подлинные христиане!

— С 1981 по 1984 год отец Михаил был настоятелем севастопольской Всесвятской церкви, что на старом кладбище. Сейчас там приход возглавляет его старший сын и ваш брат отец Олег…

— Верно. Пожилые прихожане этого храма до сих пор с благодарностью чтут память отца Михаила. Это та самая молодёжь, которую он сорок лет назад привлёк во Всесвятский храм. Я постоянно ставлю в пример молодым священникам духовенство предыдущих поколений. Они жили и мыслили духовными категориями, изо дня в день вычитывали священническое правило, радовались каждому человеку в храме и молились за него. Это были великие утешители и печальники. Вообще-то в церковь приходят самые разные люди: венчаются, крестятся, причащаются. Но больше всего в окормлении нуждаются те, кто страдает, болеет, потерял близких, оказался в трудной жизненной ситуации. Им необходим духовный отец, который их обнимет и вернёт к жизни. Наши предшественники были именно такими. После причастия они ещё долгое время оставались в общении с Богом, разговоры их сводились к вопросам священнической практики, где взять нужные для богослужения книги, как переписать тексты. Для церквей тогда вообще ничего не делалось. Как могли, так и выкручивались.

— Да, я помню, какую сенсацию произвело первое за годы советской власти издание Библии, приуроченное к 1000-летию крещения Руси.  У меня есть этот раритет 1988 года. Вообще всё было по-другому. Иначе звучал церковный хор. Хочу сослаться на одну из своих бесед с митрополитом Питиримом, с 1963 по 1994 год возглавлявшим Издательский отдел Московской Патриархии. Я спросила, когда Церкви и лично ему как архиерею было лучше — сейчас, во время вседозволенности (а мы разговаривали в самом начале 2000-х), или в годы гонений. «Конечно, тогда», — не задумываясь ответил владыка. Получается, Церковь может явить всю свою мощь, силу, правду, когда её притесняют?

— Упомянутый митрополитом Питиримом период в истории Церкви отличался сплочённой общиной верующих, среди которых не было случайных людей, за исключением специально подосланных «стукачей». Если сейчас мы создаём общины, то в советское время они складывались стихийно. Все были близко знакомы, молились друг за друга, не скрывали своих нужд и проблем. Прихожане открыто жили по Христовым заповедям, понимая при этом, что им заказана карьера партийного функционера, военачальника, главврача и так далее. Однако каждый стремился стать честным, хорошим человеком и прекрасным специалистом. В храмах не было суеты, так как люди приходили благоговейно внимать Слову Божию. Например, Всесвятская церковь в 1980-х годах не вмещала всех молящихся, поэтому открывали окна и форточки, чтобы стоящие снаружи могли участвовать в богослужении.

— В последнее десятилетие существования Советского Союза отношение к Церкви всё-таки стало меняться. В более раннее время в Севастополе само слово «церковь» казалось чем-то неприличным. Атеизм был тотальный.

— И да, и нет. Конечно, закрытый город Севастополь, база Черноморского флота, долгие годы имел только один действующий храм, остальные святыни находились в запустении. Но ведь многие его жители были крещены, и дети их тоже крещены. Пусть тайно, дома или в других городах, но крещены. Я сам в начале своего духовного поприща в Бахчисарае крестил еженедельно по 20–30 севастопольцев. Русский человек — православный. Даже советский патриотизм черпал основы в православных традициях.

— В годы гонений Церковь, словно магнит, притягивала к себе интереснейших людей. Со многими я встречалась на трапезах, которые устраивались при патриархах Пимене и Алексии II. Русская Церковь являлась той незримой духовной нитью, которая связывала прошлое и будущее нашего Отечества. В юности я не могла точно сформулировать эту мысль, но чувствовала необычайную важность Церкви в русской истории.

— Церковь — это народ, а не просто красивое здание, прекрасные росписи и великолепный иконостас. Господь говорит: «Где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них». Не случайно император Александр III завещал своему сыну цесаревичу Николаю всегда опираться на Русскую Православную Церковь, которая постоянно с людьми и людей не оставляет.

— Выходит, не только человек, но и государство тянется к храму в тяжёлую годину. А ведь, казалось бы, надо возроптать на Бога за нестроение — ан нет, человек, наоборот, не спешит в храм с благодарением, когда всё у него прекрасно.  

— Здоровый человек к врачу не идёт. Если в благополучной семье случается несчастье, спрашивают у Бога: «За что?» Однако этот вопрос не задают те, у кого всё складывается успешно, потому что достижения приписывают исключительно своим способностям. Я с вами согласен, человеку всегда надо вопрошать Бога, за что Он ниспослал и горе, и радость. К счастью, Господь сокрыл от нас будущее, осчастливив нашим прошлым. Но нам всё равно не терпится заглянуть в завтрашний день, особенно в предновогоднее время.

— Да, страсть к гаданию неистребима. По-моему, лучше всего сказал один умудрённый старец: «То будет, что нас не будет». Но давайте вернёмся к недавним событиям, которые свидетельствуют о важнейших тенденциях развития не только Севастополя, но и всей нашей страны. Отмечу, прежде всего, освящение закладного камня на месте будущего археологического парка «Херсонес Таврический», торжественное открытие В. В. Путиным мемориала, посвящённого окончанию Гражданской войны, и освящение Георгиевского флага крейсера «Азов». С моей точки зрения, их объединяет, по выражению президента, «пронзительная символика», связующая прошлое и будущее.

— Для меня мемориал, возведённый напротив Херсонеса, — залог умягчения сердец, всё ещё не смирившихся с событиями «страшных лет России». Я благодарен Владимиру Ростиславовичу Мединскому, который задумал и силами Российского военно-исторического общества воплотил в жизнь эту грандиозную монументальную композицию. Она очень понравилась руководителю нашего государства, принявшему близко к сердцу тему Примирения. Нам надо объединиться вокруг сильного лидера, вокруг Церкви Христовой, сохранить своё Отечество и не позволить в отношении России того распада, который случился с Советским Союзом. Люди должны прийти к этому мемориалу, молча обойти его, помолиться обо всех, кто пострадал в нашем государстве во время братоубийственной войны. И где, как не в Севастополе, откуда в изгнание ушли тысячи прекрасных русских людей, мог возникнуть памятник скорбным событиям столетней давности.

Херсонесский замысел связывает дореволюционную и нынешнюю историю нашего государства. Он представляет российскую идею державной правды. Напомню, что ныне возводимый Музей Христианства был инициирован ещё императором Николаем II перед Первой мировой войной. Причём основные черты его проекта столетней давности отражены в новой визуальной программе археологического парка. История Херсонеса, где проповедовал апостол Андрей Первозванный, принял мученическую кончину святой Климент Римский, совершили миссионерский подвиг святые Кирилл и Мефодий, крестился великий князь Владимир, вдохновила президента России, и он принял решение осуществить план царя-страстотерпца на месте, ставшем колыбелью Русской Православной Церкви. При посещении Херсонеса в сентябре 2015 года Владимир Владимирович Путин рассказал Сильвио Берлускони о будущем Музее, посвящённом истории христианства до раскола 1054 года.

Новый археологический парк поможет будущим поколениям сохранить историческую идентичность, которая станет гарантией целостности нашего государства, его духовной мощи. Конечно, столь глобальный проект всегда имеет противников. Но вспомним страдания роженицы и её радость новорождённому. Вот и появление на свет беспрецедентного для Севастополя объекта культуры проходит в муках. Но когда он предстанет во всей красе, недовольства будут погашены. Строительство музея общей площадью 44 000 кв. метра не может не задеть чьих-то интересов и остаться вне критики.

— Однако критика должна носить конструктивный характер. В данном случае удивляет агрессивное недоброжелательство, на грани кликушества.

— Любое новшество всегда вызывает опасение. Поэтому не будем осуждать тех, кто раздражён неизбежными бытовыми неудобствами или до сих пор не осознал значимости Херсонесского проекта, реализация которого приурочена к 10-летию «Русской весны». Вот и освящение Георгиевского флага крейсера «Азов» — ещё одно событие, связавшее историю Российской империи и современной России. Мы должны преодолеть пропасть между нами, русскими людьми, иначе наше развитие невозможно.


— Что вы не хотите взять с собой в будущий год?

— Конечно же, негатив, накопившийся от болезней, недопонимания между людьми, всего греховного. Пятнадцать лет назад в Севастополе было всего двадцать храмов. А сейчас — шестьдесят восемь. Церковь несёт свет Христов, чтобы пробуждать в человеке всё человеческое. Всё, что есть во мне хорошее, я возьму с собой в будущий год. Ведь так хочется жить в мирном мире, с любовью к Господу, с умением прощать и понимать ближнего. Давайте прислушаемся другу к другу и вспомним, что мы созданы по образу и подобию Божию.
 
Ольга КОВАЛИК, член Союза писателей России