Подросток в современном мире: встретить Бога, чтобы не расставаться!

Ах, как тяжело живётся современному подростку! Вспомним себя в далёком отрочестве. Мы-то были окружены одинаково настроенными советскими людьми, и всё равно испытывали мучения переходного возраста. Не то сейчас. Современного «тинейджера» угнетает и бурный рост тела, и невиданный с младенчества рост духа. Именно в этом возрасте ребёнка начинают волновать вечные вопросы бытия, а школа и улица, интернет и телевидение не только не способствуют разрешению этих вопросов, а частенько лишь сильнее запутывают его.

Все эти современные теории, вся эта открытость любой информации, даже самой ненужной и неполезной, создают полнейший хаос в мозгу неустоявшейся ещё личности тинейджера. Со всех экранов и биллбордов ему кричат: «Получай удовольствие от жизни любой ценой! Покупай – и будешь счастлив! Погрузись в пучину порока – и обретёшь радость и покой!» Хорошо, если у подростка есть доверие к родителям или духовнику, и он может советоваться с ними по самым разным вопросам. А если нет? Если эта тонкая ниточка, связывающая ребёнка с нормальным внешним миром, разорвана? Тогда хорошо бы был и у нас в городе православный телефон доверия, чтобы можно было, не называя имени, спросить или посоветоваться, или попросить помощи у взрослого человека, а ещё лучше – у священника. Чтобы кто-то мог тебя утешить: ты не один в этом безумном мире, мы с тобой, а с нами – Бог! И всё-таки лучше всего, если таким мудрым, понимающим человеком будет мама или папа подростка.

 Поколение «церковных детей» и переоценка ценностей

Наконец-то мы можем с уверенностью сказать, что в нашей Церкви выросло поколение детей, воцерковлённых с рождения. Мы сами пришли в храм уже в сознательном возрасте, а вот наши дети были крещены в младенчестве, причащались каждое воскресение и воспитывались на Евангельских ценностях. Нам казалось, что это гарантирует им твёрдую веру и стойкость против всех соблазнов мира. Но они росли, а мы убеждались в том, что переоценка ценностей касается и наших верующих детей. Убеждались в том, что наш милый малыш, бьющий некогда земные поклоны с удовольствием и даже энтузиазмом, вдруг стал взрослым и отказывается идти на Литургию, и не хочет молиться перед сном... Оказалось, что все наши усилия пропали даром – все разговоры о Боге, чтения житий святых, молитвы утром и вечером. Неужели всё это было напрасно?! Когда я испытала это чувство невыносимой потери впервые (со старшей дочкой), мне казалось, что привычный мир нарушен навсегда. Я лихорадочно искала причину такого невозможного охлаждения к вере в каких-то неправильных шагах своего воспитания и винила во всём себя. Слава Богу, что у всех у нас есть духовники, и мы можем посоветоваться с ними по любому вопросу. Тогда-то я и пришла к батюшке в слезах и недоумениях. И он меня очень быстро успокоил. Он напомнил мне, что и в дореволюционной России молодёжь бывала настроена критично и даже богоборчески. Вспомним хотя бы Пушкина с его хулиганскими поэмами или Куприна с его рассказами. Всё дело в том, что подростки переосмысливают не только свои отношения с родителями и сверстниками, они переоценивают буквально все ценности, привитые с детства. А у ребёнка верующего главной ценностью являются как раз отношения с Богом. На место детской слепой веры в доброго Боженьку должна явиться осмысленная и сознательная вера во всемогущество Всевышнего, в строгий и стройный замысел Творца. И если мы это поймём, то метания ребёнка будет легче понять и принять. Наша задача в данной ситуации – не обвинять чадо во всех смертных грехах, не ругаться с ним по поводу (и без повода), а помочь подростку утвердиться в вере. Поэтому главные наши действия здесь – усиление собственной молитвы за ребёнка: да, я не в силах изменить эту ситуацию, я не умею и не могу совершить чудо обретения Бога моим чадом, но Ты, Господи, можешь всё – я в это верю, так прими моё чадо под Свой покров!

 Возвращение блудного сына

Господь поругаем не бывает. Моя старшая дочь не ушла из Церкви, как я боялась. Сейчас она – православная журналистка, и мне радостно это знать. Но подрастают другие мои дети, проблемы повторяются. Только сейчас я отношусь к этому с пониманием, без лишних слов и движений: стараюсь поддержать своего ребёнка в это тяжёлое для него время, помочь ему укрепить пошатнувшуюся веру – действую с любовью, без давления и скандалов. «Невольник не богомольник» – эта народная мудрость сюда как нельзя более подходит. Я думаю, что мы должны дать нашему подростку время, не торопить его в принятии Бога. Намного хуже было бы заставлять ребёнка принимать участие в церковных Таинствах, если он в них разуверился. Такой обман был бы тяжким грехом, по-моему. Это с одной стороны. А с другой – мы должны больше доверять Богу, дать Ему возможность действовать в жизни нашего чада по Своему Промыслу. Все мы помним притчу о блудном сыне, а потому можем осознать, что подобные проблемы существовали и в древности: сыновья уходили от Бога на страну далече и выбирали себе в пищу вместо хлеба насущного (Богообщения) – рожки (соблазны мира). Но вот что окрыляет: и тогда, и сейчас дети возвращались к своему Небесному Отцу рано или поздно, и Он принимал их в Свои щедрые объятия «без условий и контрибуций». Так и мы обязаны принять наше чадо, радуясь возвращению заблудшей овцы, как и пастырь радуется этому светлому событию. Вспомним об этом, и не будем упрекать своё чадо в том, что изменить он уже не может, и лучше возрадуемся вместе с ним новому Сретению! А нашим мятущимся детям можно сказать только одно: мы, ваши родители, ждём вашего возвращения в храм и верим, что оно обязательно состоится! Юлия Комарова