Благочинный Севастопольского округа протоиерей Сергий Халюта: «Ничто за тысячу лет не повлияло на движение, которое начал святой равноапостольный князь Владимир»

Интервью с протоиереем Сергием Халюта, приуроченное к празднованию 1000-летия преставления святого равноапостольного великого князя Владимира    

– Прошло 1000 лет со дня преставления святого князя Владимира. На Ваш взгляд, какие события в истории Руси за прошедшее тысячелетие имеют прямую связь с Русью современной, то есть славянскими странами, являющимися преемниками Владимирской Руси? 

– Самое главное, наверное, это что святой равноапостольный великий князь Владимир, который крестился здесь, на славной земле Херсонеса, который крестил Киевскую Русь, который просветил народ светом истины Христовой, заложил духовно - политический вектор развития Руси. Что бы не происходило с нашими государствами, с нашим народом, мы к этому вектору обязательно возвращаемся – вектору единения наших славянских земель, единения под покровом веры Христовой. Вот, пожалуй, самое главное, что сделал святой князь Владимир.

Ничто за тысячу лет – ни революции, ни войны, ни первая мировая война, ни вторая мировая война, ни разрушение нашего единого государства в 90-е годы, ничто не повлияло на движение, которое начал святой равноапостольный князь Владимир. Те события, в том числе политические, которые происходят в нашей стране, опять возводят нас к святому равноапостольному князю Владимиру. То, что сейчас соединяет наши славянские страны, союзы, которые образуются внутри наших государств, – это то, к чему призывал великий князь Владимир, о чем он сейчас молится у престола Божия. Он призывал к единству, к собиранию земель русских.

 Князь Владимир принял веру, когда Русь находилась во тьме язычества, многобожия, борьбы между князьями, во тьме братоненавистничества.  Вот из какой тьмы вывел нас князь  Владимир. Вывел к свету Христову. Народ наш выбором и стараниями святого князя увидел Самого Бога, узрел Его заповеди, которые он начал исполнять: не убивай, не кради, не прелюбодействуй. То есть человек стал Человеком. Возникла иная цивилизация, цивилизация, идущая к Богу.

– Херсонес – это колыбель Православия для Руси. Какое будущее Севастополя – преемника Херсонеса, и всего Крымского полуострова Вы видите в русле укрепления позиций православной веры, развития Церкви, религиозного просвещения, миссионерства? 

– Не помня прошлого, мы не будем иметь будущего. Безусловно, мы должны помнить, что Херсонес – колыбель Православия, чтить это место и развивать наш родной город. Конечно, мы должны продолжать труд, который начал здесь святой князь Владимир. Мы не должны уподобляться тому лукавому рабу, который свой талант закопал в землю.

 Мы обязаны приумножать и приносить Богу данные нам таланты. Собственно говоря, в этом и заключается миссионерское делание. В этом и заключался труд святого равноапостольного князя Владимира. Он ведь не только крестился, не только крестил Русь, он развивал православную Русь. Что такое развитие православной Руси? Это не только храмостроительство, но и образование. Это ведь при князе Владимире у нас в широком понимании появилось образование населения. Этим мы и должны заниматься. Этим мы должны нести свет Христов в массы.

– Отец Сергий, что лично для Вас значит святой князь Владимир?

 – Что для каждого из нас значит наш отец? Вот то же значит для меня святой равноапостольный князь Владимир, креститель земли русской. Это, по сути дела, духовный отец всего народа русского. И каждый должен именно так его воспринимать.

– С 2008 года Вы – настоятель Свято-Владимирского собора в Херсонесе. Можете ли Вы описать свое отношение к этому храму? Чем он отзывается в Вашем сердце? 

– Вы знаете, он отзывается не только в моем сердце, но и сердцах миллионов наших сограждан. Отзывается, прежде всего, тем, что это – тот исток, тот родник, та первопричина, которая впоследствии создала великую Русь. Тот родник, из которого реки благодати изливаются до сего дня. Те реки благодати, которые создали святую Русь. Это исток, это материнская часть нашего народа. Это Вифлеем нашего народа, наш отчий дом. Как нам хочется вернуться в наш отчий дом! Для всего русского народа Херсонес – это отчий дом. Под названием «русский народ» я подразумеваю не национальность, а тех, кто живет и развивает наше государство. Эти люди могут быть и украинцами, и белорусами, и представителями иных национальностей, объединенных верой Христовой. Вот в этом, собственно, заключается русский народ.

– Когда Вы входите в этот собор, собор, построенный на месте, где крестился князь Владимир, какое чувство Вы испытываете? 

– Проходя через площадь соборную, нельзя не увидеть мысленным взором святого апостола Андрея Первозванного, который проповедовал на этой торговой площади, где находится сейчас собор. Нельзя не вспомнить тех древних херсонеситов, которые приняли слово Божие от святого Андрея. Нельзя не вспомнить святого Климента Римского, который был сослан в Херсонес и здесь же проповедовал. Вспомнить и священномучеников херсонесских, которые, не щадя своей жизни, проповедовали слово Божие.

И через эту площадь святитель Василий, первый епископ херсонесский, был влеком на мучительную смерть. Нужно вспомнить и святых равноапостольных братьев, Кирилла и Мефодия. Святой равноапостольный Кирилл, когда проходил через эту площадь, впервые увидел Евангелие, написанное русскими письменами. Надо говорить о том, что мы не только здесь духовно просветились через крещение святого равноапостольного князя Владимира. Нужно все громче говорить, что святой равноапостольный Кирилл, увидев Евангелие, написанное русскими письменами, здесь, на этой главной площади Херсонеса, позже создал глаголицу – нашу славянскую азбуку. Это ведь материнская часть нашего современного языка!

Конечно же, идя к этому собору, взирая на центральные улицы Херсонеса, я вижу молодого святого князя Владимира, совершенно ослепшего, идущего к храму, находящемуся в центре этой площади, чтобы не только просветиться светом истины, не только открыть очи свои духовные, но и получить от Бога прозрение телесное, ведь сразу после крещения к святому князю вернулось и телесное зрение. Когда проходишь через эту площадь, все переживаешь, все это проходит перед твоими глазами. Нужно вспомнить и христиан первого века, и христиан XX века, новомучеников и исповедников российских, тех, которые тоже здесь молились и трудились, защищали этот собор. Проходя по соборной площади, вспоминаю собор в разрушенном состоянии.

Ведь я впервые сюда попал в 1981 году, мне было чуть больше 14 лет. И впервые смог войти в этот собор. За алтарной частью висела веревка, по которой я, мальчишка, смог подняться на собор и увидеть страшные раны, которые понес собор от войны и годы безбожного лихолетья. Все это я переживаю, идя в собор. Все это я вижу перед собою, вижу и чувствую святость этого места.  Конечно, с высочайшим трепетом я вхожу в сам собор, на месте которого, в базилике Рождества Пресвятой Богородицы, крестился святой князь Владимир.

– Остались ли за эти 7 лет в Вашей памяти какие-то особые, яркие воспоминания, связанные с собором, которые Вам дороги и которые, возможно, до сих пор согревают Вашу жизнь? 

– Самое важное событие, не только для собора, но и для всего Крыма, было совершение Божественной литургии здесь, в Свято-Владимирском соборе, Святейшим Патриархом Кириллом 2 августа 2009 года. Тогда Святейшиму сослужило более 70 архиереев нашей Церкви. Эти архиереи были не только из Российской Федерации, но и из Украины, Белоруссии, Германии, Великобритании. Это была полнота нашей Церкви. Совершая здесь Божественную литургию, Патриарх Кирилл показал всем, что такое русский мир в единстве своем, что такое русский мир перед престолом Божиим. Конечно же, это самое важное событие вообще в моей жизни. Этот визит Святейшего никогда не изгладится из памяти не только моей, но и всех севастопольцев и крымчан.

– Жизнь настоятеля неразрывно связана с жизнью прихожан. Как Вы оцениваете приход собора? Сплочен ли он или разобщен? Встречаетесь ли Вы с прихожанами? Какие вопросы духовной жизни их волнуют? 

– Как пастырь может относиться к своей пастве? Как отец может относиться к своим детям? Это все равно, что спросить, знаешь ли ты по именам своих детей. Конечно, знаешь. Любой священник, служащий в том или ином соборе, какой бы он ни был, обязательно знает своих духовных детей, своих пасомых. Конечно, мы общаемся с прихожанами, и вне приходской жизни общаемся, и в приходской жизни. Ведь один в поле не воин. Один священник, без паствы, ничего не может сделать. Есть множество прихожан, которые трудятся на благо собора. Когда вы сейчас выйдете из моего кабинета, то увидите, какое множество наших прихожан с граблями и лопатами трудятся над благоукрашением территории собора. Вы же видите, какая у нас большая территория, какой сад, какой парк.

Все это требует ухода, и наши прихожане нам с этим уходом помогают. Безусловно, если не будет любви, то не будет общения между священником и его паствой. Никто не отзовется помочь пастырю, если пастырь не отзовется помочь прихожанам, когда они в этом нуждаются. Община, по сути, это семья. Безусловно, статус собора накладывает свой отпечаток. На каком-нибудь сельском небольшом приходе приходская жизнь одна, у собора – другая, это разный масштаб. Обо мне, как о настоятеле и благочинном, нужно говорить так, что мое общение несколько шире церковной ограды Владимирского собора. Моя паства – и в Покровском соборе, и во Владимирском соборе-усыпальнице адмиралов, и в храмах сел – Хмельницком, Орлином, Терновке. Это все – моя паства, люди, которых я знаю по имени, которых я люблю и надеюсь, которые любят меня.

– Батюшка, к Вам приходят люди с разными вопросами. Каких вопросов больше – касающихся материальной жизни или есть вопросы и по жизни церковной, духовной? 

– Разные ситуации у людей бывают. Когда человек приходит в храм и просит о помощи, ему, по-видимому, уже некуда пойти. Поэтому бывают и просьбы материальные. Мы стараемся откликнуться на эти просьбы, помочь людям страждущим, которые просят какие-то средства на жизнь. Бывает, просят помощь и административную, когда нужно оформить те или иные документы, помочь в тех или иных житейских вопросах. Конечно, мы откликаемся на просьбы наших не только наших прихожан, но всех без исключения, приходящих сюда. Всегда отрадно, когда люди приходят не только за помощью житейской, но и за помощью духовной. Приятно,  когда к тебе обращаются за помощью как к священнику, пастырю. Для меня это очень важно, и я всегда стараюсь такому человеку особо помочь.

– Ваш рабочий график очень насыщен. На Вас лежат многие разноплановые обязанности. Вы, отец Сергий, и благочинный, и настоятель, и священник. Благочинный – это больше администратор, или, говоря мирским языком, менеджер, управляющий. У священнослужителя другие задачи, больше связанные с духовной жизнью. Что Вам больше по душе – быть управляющим или пастырем? Кто в Вас сильнее – начальник или священник? 

– Говорить о том, что благочинный – это начальник, я бы не стал. Та должность, которую я исполняю, это послушание. Я воспринимаю должность благочинного Севастопольского церковного округа, и должность настоятеля Свято-Владимирского собора, как послушание. Безусловно, священник – он и есть священник. Первенствующее для человека, принявшего сан священства – это само священнослужение, это пастырское делание. Но это пастырское делание невозможно без послушания. И те послушания, которые возлагает на нас Святая Церковь, священноначалие, это и есть наше священническое послушание, наш священнический долг. Как ты воспримешь это послушание – с радостью и будешь его истово выполнять или же воспримешь хладно и будешь не радеть о нем, – вот вопрос, ответить на который должен любой священник. Нужно смотреть: куда этот священник стремиться – к Богу или к неким другим ценностям.

Спросим себя – что такое начальственное бремя? Это тот крест, который человек должен нести. Но если он несет его с верой, с послушанием, то все у него успешно исполняется, то от труда своего он получает духовное удовлетворение. Потому что ему Сам Бог помогает в его послушании. Не должно быть никакого кичения: вот, я стал начальником и вознесся до небес. Все это бренно и все тленно. История знает немало примеров, когда человек очень высоко возносился и потом очень низко падал.

 С отцом Сергием Халюта беседовал Артемий Слезкин