Вернуться к верности

Почему я связываю в сознании слова "верность" и "вернуться"? Верность, по–моему, это такое состояние души, когда тянет друг к другу, заставляет возвращаться, быть вместе.

Почему говорят: верность до гроба? Правильно было бы сказать: верность за гробом. Именно такую верность, как мне кажется, подразумевал Христос, когда говорил о браке. Что есть православный брак? Это не договор, который автоматически теряет силу со смертью одной из сторон, как это и происходит у католиков, например, или в законном по гражданским меркам браке. Православный брак – это такое ВВЕРЕНИЕ себя друг другу, когда совершается высшая правда и двое, ставшие, по замыслу Творца, плотью единой, заслуживают совместной вечности: «И будут два одною плотью» (Мф. 19, 5) даже там, где «нет ни мужеска пола, ни женска».

 Брак с самого начала благословлен Богом

Вспомним, с чего всё «начало быть»: Бог создавал мир и каждый день творения завершался фразой удовлетворения: «хорошо зело».  Но в день сотворения Адама Бог решил иначе: «Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника...» (Быт. 2,18) То есть изначально Творец усматривает некую неполноту в одиночном существовании человека. Значит, брак как соединение двух людей был замыслом Божественным. Всякая человеческая «правда» здесь только снижает планку, отменяет «высоту полёта». Так и должны мы рассматривать существование разводов и повторных браков – как уступка несовершенной человеческой природе. Интересно, что у первых христиан никаких разводов не допускалось на основании слов Христа: «Сказано также, что если кто разведется с женою своею, пусть даст ей разводную. А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины прелюбодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует» (Мф. 5, 31 – 32). Недаром же, услышав учение о браке, апостолы воскликнули: «Если так надлежит поступать человеку с женой, лучше не жениться» (Мф. 19, 10). И если бы мы придерживались такой строгости, то, наверное, должны были бы действительно не жениться и не выходить замуж, если нет уверенности в том, что это не только на всю временную здешнюю жизнь, но и на всю вечность!

Тупик «гражданско-пробных» браков

Не секрет, что многие молодые сейчас вступают в «пробные» отношения, которые могут тянуться всю жизнь, а могут быть настолько кратковременными, что не то что о вечности говорить не стоит, но даже имена и лица не сильно запоминаются. Такая вот яркая жизнь, как в калейдоскопе: каждую секунду узор меняется, соотношение цветов всё фантастичней. В этой погоне за новыми необыкновенными ощущениями теряется и чувство реальности, да и все остальные чувства – человек просто не успевает прислушаться к себе, задуматься о чем-то большем, нежели временное, мгновенное даже, удовлетворение.  Кажется, что в этом проявляется свобода  – но от чего? От любви, от верности? От веры в то, что наши отношения могут пережить нас на этой земле, как случилось со святыми Петром и Февронией? Ведь если ты стоишь перед лицом Вечности, то ни о каких пробах и вторых попытках речи быть не может – всё слишком серьёзно. Я даже думаю, что практика таких, ни к чему не обязывающих, отношений – не легкомыслие молодых, а скорее попытка уничтожить верность как одну из составляющих веры и любви. Раньше считалось: нет в тебе веры, если ты неверен в малом, а сейчас измена уже не называется изменой, но свободой личности. В ходу – гражданские браки, которые, по большому счёту, надо бы называть не гражданскими, а скорее временными: никто никому ничего не должен. Пожили – разбежались. Все довольны: нет связей, нет серьёзных отношений, нет ответственности ни перед человеком, ни перед Богом.

 Верность до гроба – сказка?

В этом смысле очень показательно изменение сознания современного человека со времён не столь уж отдалённых – Пушкина. Помните, наверное, его поэтично-романтичную повесть «Метель», где двое случайно обвенчавшихся молодых людей были верны своему странному браку, хотя о нём не знал никто, кроме Бога и священника затерянной в снегах церквушки. Но для них этого было достаточно: они считали себя мужем и женой до гроба (и после, конечно). Для нас сейчас это – красивая сказка. Никто к такому серьёзно не отнесётся. И, тем не менее, в таком глубоком понимании сути таинства брака и заключается правда: мы вместе перед Богом, и это всё определяет. Вот и Татьяна Ларина сказала некогда любимому человеку, который пренебрёг ею, не из мести, как думают некоторые, а из внутреннего понимания сути таинства брака и сопутствующей ему верности: «Но я другому отдана, и буду век ему верна». Заметьте – век, не эту временную жизнь, а вечность. «Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19, 3 – 9).

Измена – сознательное преступление против брака

Но ведь разлуки случаются даже и в законном браке! И разводы, и вторые, и даже третьи браки. Как это понимать и принимать любящему человеку, если он настроен на вечность? Как послабление человеческой природе? Как уступку естеству? «Они говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею? Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует» (Мф. 19, 3–9). Итак, единственный мотив, который принимается Христом как достаточный для развода – это измена, супружеская неверность. Она сама разрушает то таинственное единство, которое удерживало «едину плоть», связывало двоих людей самыми крепкими узами. Теперь тонкие невидимые нити разорвались и дали войти в их жизнь другим отношениям. Человек сам отверг Божие благословение, установив свои желания и хотения выше совместных. Но и здесь есть одна тонкость – человек может разрушить всё только сознательно, когда он осознаёт, что совершает измену. Недавно читала «Письма Валаамского Старца» и была поражена, когда о. Иоанн советовал своей духовной дочери сохранить брак, хотя муж и изменил ей в нетрезвом состоянии, но повинился со слезами. Видимо, прозорливый старец увидел, что этот человек согрешил в помрачении ума и не разорвал того самого единства, которое связывало его с супругой. Старец напомнил своей дочери историю Лота и его дочерей и просил её простить мужа. Конечно, здесь речь не о том, что нужно пить и блудить, и тогда всё будет в порядке. Здесь речь скорее об исключении из общего правила, когда измена физическая не повлекла за собой разрыва духовного.  Жизнь вместе подразумевает не столько общую постель, сколько общие заботы и совместное перенесение трудностей. Трудно жене носить и рожать детей. Трудно мужу заработать деньги и прокормить семью. Но даже в отсутствии детей, есть нечто, что связывает двоих крепче уз крови. И если в ветхозаветное время люди сочетались в надежде дать своему народу Мессию в своём потомстве, то новозаветные браки не имеют только деторождение своей целью. Здесь главное – союз двух верующих и верных. Вера и верность переплетаются и раскрываются друг в друге, как двое любящих раскрываются только в своих – единственных и вечных – отношениях. Цель христианского брака сегодня – вернуться к верности, всей своей жизнью свидетельствовать о том, что верность в браке – это сама по себе величайшая ценность, которую можно и нужно хранить и беречь.

 Юлия Комарова