Беседа с севастопольской художницей, иконописцем Аллой Карнаушенко. Полная версия интервью, в сокращенном виде опубликованном в газете "Светлячок" Севастопольского благочиния
- Алла, расскажите немного осебе. Как Вы стали иконописцем?
Сама я родом из Севастополя. Училасьв Кубанском государственном университете на факультете художественно-техническойграфики, занималась живописью. Особенно усердно я занималась живописью послеокончания университета. Примерно через два года после окончания ВУЗа я пришла вПравославие, сознательно приняла крещение. Работала я тогда в Художественномфонде: писала пейзажи, натюрморты, портреты. Однако, когда я стала воцерковляться,мне показалось этого мало, захотелось работать не то чтобы для Церкви, аотражать в своем творчестве истину христианской веры.
В Севастополь я вернулась сразу после окончанияуниверситета. Через друзей-художников япознакомилась с отцом Александром Половецким (в будущем ставшим архимандритомАвгустином). Он же в прошлом был театральным художником, поэтому в этом мы былис ним родственные души. Его назначили настоятелем храма Двенадцати Апостолов вБалаклаве. Когда мы с ним познакомились, он так просто сказал мне: «У меня тутеще одна раба Божия есть, будете вместе писать иконы». С этого момента мы ср.Б. Натальей, при храме Двенадцати Апостолов, стали писать иконы. Конечно, этобыли робкие попытки, «первые опыты».
Потом мы с Натальей поехали вМоскву, как паломницы – поучиться иконописному искусству. Там у нас были разныезнакомые – иконописцы. Тогда я впервые попала в Спасо-Андронников монастырь.Это было в четверг на первой седмице Великого поста. Мы вошли в храм, когда тамшла служба. Удивительно! Совершенно без электрического освещения, хор пелзнаменным распевом, все прихожане делали земные поклоны. На меня это произвелоочень глубокое впечатление. Позже мы познакомились с настоятелем храма, отцомВячеславом Савиных. Кроме прочего – он известный в Москве иконописец. Раньше онбыл иконописцем в Даниловом монастыре, и учился у архимандрита Зинона.
Этот собор монастыря, куда мывпервые попали Великим постом, объединял художников, музыкантов, писателей,иконописцев – людей искусства. Позже, когда я переехала в Москву, то подвизаласьв этом приходе 11 лет. Отец Вячеслав окормлял меня и духовно, и был моимпрофессиональным наставником в искусстве иконописи.
Кроме этого, я училась еще уодного известного иконописца, Владимира Сидельникова.
– Алла, в этой связи такойвопрос: как можно научиться иконописи? Должен ли иконописец быть художником?
– Думаю, что для начала должныбыть профессиональные знания. Есть мнение, что иконописцу необязательно иметьхудожественное образование. Сужу по своему опыту: я считаю, что такоеобразование у иконописца должно быть. Иконописца, который не учился живописипрофессионально, всегда выдают промахи – их сразу видно.
– А как происходит процессобучения иконописи? Что изучается: каноны, техники письма, какие-то приемы?
– Для того, чтобы статьиконописцем, я думаю, нужно считать, что церковное искусство – это единственноеискусство, ради которого вообще стоит заниматься искусством. Иконопись должнастать приоритетом в профессиональной деятельности художника. Если это – самоеглавное для тебя, по крайней мере, в искусстве, а может быть – и в жизни, то этимстоит заниматься. Если это хобби, «можно и так порисовать, и эдак порисовать»,то это будет эклектика – подражание иконописному стилю. Конечно, работа такогочеловека будет похожа на икону, но сразу будет видно художника, который«пробует себя в разных стилях». Считаю, что если ты уж взялся за этот труд,нужно заниматься им профессионально, отодвинув на задний план прочие другиехудожественные работы.
Я тоже могу написать и пейзаж, ипортрет, но это у меня уже на втором плане. Важно, повторюсь, расставитьприоритеты.
– Расскажите о некоторых секретахиконописного мастерства, техниках, приемах – теми, которыми владеете Вы.
Существует определенная техника,я думаю, что сейчас это далеко не секрет, – и книг много, и в интернете можнопосмотреть, – это техника яичной темперы. Для начала нужно иметь доску,специально подготовить поверхность, прежде, чем писать.
– Алла, простите, иконы пишутся толькона доске, а не на холсте?
– Если говорить о том, что называется каноничной иконой: византийской,древнерусской, то она всегда пишется на доске. Конечно, были случаи, когдаписали иконы на загрунтованном холсте, который грунтовали с двух сторон, такие маленькие иконки называются сейчас«таблетки». Но, в общем-то, икона пишется на доске, специально, по определеннымправилам сделанной.
Готовится поверхность для иконытак: левкасится. Прежде, чем левкасить, на доску нужно наклеивается специальная ткань, которая называется «паволока».Когда ткань наклеена и просохла, нужно сделать специальный раствор или грунт,который у иконописцев называется «левкас». Этот раствор наносится на наклееннуюткань в несколько слоев. Когда все уже нанесено, высохло, поверхность шкурится,полируется, делается гладкой, тогда уже можно наносить рисунок.
Если на иконе будет золото, топосле нанесения рисунка нужно нанести золото. Только после того, как нанесенозолото, уже можно писать яичной темперой. Это делается для того, чтобы все неровныекрая после золочения спрятались былискрыты под темперой.
– А изображение вначале наноситсяна доску карандашом или художник сразу начинает писать красками?
– Конечно, сначала делаетсярисунок. Правда, все зависит от иконописца. Можно на бумаге долго и упорноделать рисунок, а потом его перенести на доску. Можно сразу кистью наноситьрисунок. Это зависит от профессионального уровня иконописца.
– Будущая икона – в «голове» ухудожника? Он знает, что и как будет рисовать?
– Существуют каноны, определенныеправила, как выглядит тот или иной святой, та или иная сцена праздника, которыймы отмечаем. Например, Рождество Христово или Благовещение. Существуют определенныеправила, и иконописец должен этих правил придерживаться. Он не может изобразитькакую-то «отсебятину». Хотя у него есть границы, в пределах которых ондостаточно свободен. Да, он может слегка изменить композицию. Когда этоприходится делать? Когда есть хороший образец или даже несколько образцов.Например, художник знает, что на иконе, скажем, Благовещения, справа должнабыть изображена Богородица, слева – Архангел Гавриил. Но какие конкретно написатьжесты, поворот головы, как будут располагаться фигуры относительно общейплоскости иконы – это все в его власти.
– То есть творчество, даже вканоничной иконописи, остается?
– Конечно! Канон не мешаетиконописцу. Наоборот: это, скажем так, путь, по которому можно идти, не«изобретая велосипед», идти каждому в отдельности. Это словно вектор,направляющая линия, которой можно следовать.
Каноны – они же тоже не сразускладывались. Люди поколениями искали наиболее оптимальные способы выраженияхристианской идеи. Так они и сложились, хотя и сегодня появляются новые изображения,новое видение вечных сюжетов.
– Алла, а есть у иконописцевтакое понятие, как «вдохновение», или «Божие откровение»? Вот нашло на сердцетак написать икону, и трудится иконописец, как Бог на душу положил. Например,преподобный Андрей Рублев – что им двигало, когда он писал свою «Троицу»?
– Я считаю, что человек можетбыть в более благоприятном или менее благоприятном духовном состоянии. Говоритьо каких-то «вдохновениях» или «откровениях» я не дерзну. Действительно, бывает,что вот Великий пост идет, первая неделя поста или последняя, страстнаяседмица, когда человек часто находится в храме, и молится, и причащается часто.Он находится в особой духовной атмосфере, точнее, может сам, по своей воле,войти в эту атмосферу, – тогда и работа над иконой у него будет идти легче, всмысле, что он будет лучшие вещи создавать. И это будет очевидно дляокружающих.
– Я слышал, что перед тем, какначать писать новую икону, иконописец как-то особо молится или постится. Нужноли это?
– Это все равно как, например, вмонашестве. Можно придерживаться устава, который есть в монастыре. Например,«постимся так-то». И большинство братии придерживается этого устава. Но естьотдельные подвижники, которые берут на себя дополнительные правила – в еде, вмолитве, в бодрствовании. Они делают больше, чем в уставе, это их свободнаяволя.
Так и здесь. Придерживаться нужнотого, что есть в Церкви. Но если у тебя есть силы, ты можешь и молиться больше,и поститься больше, – это хорошо, но важно не переоценить свои силы.
– Вы молитесь перед тем, какприступать к работе?
– Утром я читаю правило, как всехристиане. А в особо ответственные моменты работы над иконой молюсь, чтобы рукане дрогнула, чтоб четко линию провести.
– Икон существует великоемножество. Существует ли некая «специализация» у иконописцев – например, кто-тохорошо пишет лики Господа и Божией Матери, у кого-то лучше получаются ликисвятых или каждый иконописец может написать какую угодно икону?
– Я не думаю, что есть именнотакая «специализация». Скорее всего, есть иконописцы, которые большое вниманиеуделяют одухотворенности лица. И у них любой лик получится одухотворенным. Этото состояние, которое каждому христианину желательно достигнуть, а иконописцу –тем более. Ведь свое состояние иконописец «переносит» на доску, на икону,которую будет видеть множество людей в храме, и это состояние они будутчувствовать.
– Алла, у меня вопрос, который, ядумаю, интересует многих. Вот, например, икон Божией Матери существует около300, и практически нет ни одно похожего на другие лика Богородицы. То есть накаждой иконе мы видим, фактически, разных Жен, при этом, конечно, понимая, чтоДева Мария одна. И так и на других иконах – скажем, преподобной КсенииПетербургской – ее икон множество, и на всех лики святой разные, словноизображен не один человек, а совершенно разные по внешности люди. В то же времялик Спасителя на всех иконах практически неизменен. А вот, например,преподобного Иоанна Кронштадтсткого мы можем видеть и на фотографии, и наприжизненном портрете – и на иконах этот святой внешне изображается схожим стем образом, который мы видим на фото. Объясните это, пожалуйста.
– С одной стороны, я думаю, вездеразные лики бывают именно потому, что нет фотографии. Но даже если и естьфотографии – того же св. ИоаннаКронштадтсткого или более поздних святых, например, свт. Луки Крымского, тоздесь другая сложность появляется. Ведь что такое фотография? Это снимок,запечатлевший человека в какой-то момент времени, когда человек случайноповернулся, или изменил выражение лица.
Если задуматься, то фотографияотличается от портрета, который пишется с натуры. Когда перед тобой сидитчеловек, и ты его рисуешь, он сидит достаточно долго, не меньше часа. И в этотнебольшой промежуток времени можно наблюдать человека в разных состояниях. Онже ни одной минуты не может спокойно, неподвижно сидеть. В результатеполучается некий усредненный образ.
Икона – это, можно сказать,усредненный образ за всю жизнь. Иконописец держит в уме не только какой-то«теоретический» образ святого, словно святой ему позирует. Он знает его житие,его дела, его идеи. На основе этого он создает образ святого. Это – главное! Авот «похоже - не похоже» – это не так существенно в иконописи.
Если говорить о Спасителе, тоздесь и плащаница есть, есть Его нерукотворный образ. Так что внешность ИисусаХриста мы можем себе представить. До нас дошли древние иконы, скажем, VI века,на который Спаситель изображен так же, как на современных иконах. Достаточновзглянуть на ту же икону Христос Пантократор» (Вседержитель), чтобы это увидеть(эта икона изображена на 12 стр. газеты. – прим. ред.).
Чтокасается Божией Матери ведь никто не имеет ее фотографии. Есть, правда,словесное описание Пречистой, которого стараются придерживаться. С другойстороны, мне кажется, когда рисуют Божию Матерь, просто рисуют идеальнуюЖенщину, говоря светским языком. А представление об идеальной Женщине у всехразное.
- Возможно, кто-то из нашихчитателей хотел бы стать иконописцем. Что бы Вы посоветовали такому, на чтообратить внимание во время обучения мастерству иконописи?
– Если человек хочет статьиконописцем, то ему нужно внимательно наблюдать за природой. Причем наблюдатьне как живописец, который что видит, то и рисует, а наблюдать как бы черезпризму учения Церкви. Иконописный стиль – это все-таки церковное восприятие мира.То есть такой идеальный образ мира, каким мир должен быть. На иконе неткаких-то случайных элементов.
Да, нужно учиться, рисовать снатуры. Нужно учиться рисовать людей, фигуры людей. Не нужно этого стесняться.Не нужно думать, что иконопись – это что-то такое «запредельное», непонятное.Каждый святой – человек. Он обладает теми же физическими, анатомическимихарактеристики, что и мы с вами. Нужно учиться и анатомии, и колориту, иискусству портрета. Все это пригодится.
Бывает, что на иконе оченьсхематичный набор цветов. Если человек тонко чувствует колорит, это большаяудача. Вот, упомянутый вами святой Андрей Рублев. Чем он дорог для нас, кромедуховного наследия? Тем, что он очень трепетно подходил к колориту в своихработах. И этому у него нам, иконописцами, нужно учиться.
- Какие иконы чаще всегозаказывают Вам? Это заказы от священников или есть заказы и от мирян?
– Я стараюсь работать для храмов.И пока такая возможность есть. Бывает, конечно, когда люди конкретно подходят ипросят написать икону. Я, конечно, не отказываюсь.
– Большое спасибо засодержательную беседу, Алла!
Работы Аллы можно посмотреть насайте: izographiny.ucoz.net
e-mail Аллы: ale-karnaushenko@yandex.ua
САллой Карнаушенко беседовал Артемий Слезкин, сотрудник пресс-службыСевастопольского благочиния
