Там где воздух с запахом пороха.....сводки гуманитарного конвоя Севастопольского благочиния

По благословению Митрополита Симферопольского и Крымского  Лазаря 22-24 июня состоялась очередная поездка гуманитарного конвоя  Севастопольского благочиния под руководством протоиерея Димитрия  Кроткова в села прифронтовой полосы.

Наша очередная поездка была в чем-то вынужденной, поэтому состоялась меньше чем через неделю после предыдущей. Наш автомобиль, который мы оставили с серьезной поломкой в Мелитополе был готов, и нужно было его забирать.

Машина была загружена стройматериалами, которые ждали в поврежденном снарядом храме г.Волноваха. Поэтому было принято решение взять еще пару машин и заодно отвезти помощь туда, где ее очень ждут уже четвертый месяц. Малым составом, под началом нашего бессменного руководителя отца Димитрия мы двинулись в путь.

Нужно сказать, что к нам постоянно пробиваются сигналы с просьбами о помощи. Как сигнальные фонари, они прилетают к нам из разных концов прифронтовой зоны: «Пожалуйста, привезите хлеба….», «Мои родители живут в этом селе, четвертый месяц без воды и света, продукты  давно закончились, никто не приезжал, эвакуации не было», «Нет воды, собираем дождевую, нет продуктов, лекарств, гуманитарная помощь была один раз с февраля, всем не хватило, постоянные обстрелы», «В нашем городе как переселенцы живет много людей из сел прифронтовых, которые остались без домов. Может как-то можно им организовать помощь. У них нет ничего: ни еды, ни гигиены, ни одежды, люди очень остро нуждаются», «В нашем селе проживает 240 человек, очень трудно, очень давно нет цивилизации, света, воды, связи. Все разбито, магазины, дома, люди под обстрелами, в отчаянии, есть дети».

Таких сообщений много, читать без слез их невозможно, помочь хочется каждому, но проехать из-за обстрелов можно не везде. Мы забрали в Мелитополе машину, наметили маршрут, понимая, что на все Воля Божья, и отправились в путь.  Первым делом мы привезли, как обещали, стройматериалы в храм в Волноваху, которые так необходимы для ремонта. Здесь же мы передали цемент, детское питание, памперсы, продукты одной семье, которой нас просили помочь.  Дом людей разбит, крыша накрыта целлофаном, в стене огромная дыра, а между тем в этой комнате живут двое детей: 8 лет и новорожденная девочка.

Нас встречают бабушка и дедушка детей, бабушка плачет. Муж говорит, что плачен она второй месяц почти все время. «Дочка рожала в мае под обстрелами, в роддоме медсестры закрывали одеялами окна, чтобы осколки не попали на врачей и малышку во время родов. Вот сколько шли роды, столько и стояли на вытянутых руках держа эти одеяла. Через полчаса после родов отправили домой, в погреб, потому что так безопасней. Погреб у нас маленький, мы там все сидели, а сын лежал на полу, потому что места не было, мы на него ноги ставили, так 10 дней и просидели. А они уничтожали наш городок, отступая, стирали с лица земли все подряд. Есть было нечего, да и сейчас тяжело. Мы живем на окраине, ни света, ни воды конечно нет, дом разбит, ни работы, ни денег, ничего. 

Две недели назад привезли гуманитарную помощь, уже и город освобожден был, вокруг по селам, конечно, громко было, но у нас более спокойно. Сын с внучкой пошли хоть что-то взять, и в это время начался обстрел, специально по людям, там, где помощь давали. Сын чудом остался жив, а внучку контузило, 8 лет девочке. Она так хотела с нами пойти с вами познакомиться, но так и не смогла выйти из дома. До двери доходит и плачет. После контузии вообще не выходит на улицу, боится». Мы передаем малышке игрушки, сладости и канцтовары и понимаем, что нужно прощаться, дорога впереди длинная. 

К нам робко подходят две медсестры, храм находится около больницы. 

- У меня мама лежачая, можно мне пачку памперсов пожалуйста…., - видно, что просить женщина стесняется, но в глазах такое отчаяние, что даешь и памперсы, и пеленки и все, что можешь дать. Мы нагружаем медсестер еще разной бытовой химией для больницы, и они радостные бегут радовать пациентов, которые, не смотря на печальное состояние учреждения, все поступают и поступают. 

А мы уезжаем, наша цель – село Степное, оно находится в прифронтовой зоне, ситуация там, не просто сложная, а катастрофическая. В селе 250 человек, пятьдесят из которых дети, много стариков. Там нет света, воды и магазинов, что традиционно для этих районов, там каждый час меняется обстановка из-за обстрелов и прилетов, там между взрывами люди разжигают костры, чтобы кипятить собранную воду. На подъезде к селу понимаем, что ехать тремя машинами опасно из-за постоянных обстрелов, оставляем две машины в безопасном месте, максимально перегружая все, что можем в одну. Вместе с местным священником, отцом Николаем, решаем ехать в объезд с другой стороны, дорогу батюшка знает. Молимся, одеваем бронежилеты и в путь. Дорога к селу не простая, окна открыты, запах пороха, шум от прилетов, вдали видно, что идут бои, мы внимательно смотрим в небо всю дорогу, чтобы не упустить из виду ничего, что может предупредить об опасности. Скажу наперед, что красивых кадров с раздачи гуманитарной помощи в этом селе не будет, собирать людей толпой в таком месте значит стать целью для обстрела, значит осознанно подвергать людей опасности, чего мы делать, конечно, не можем. Заезжаем в село, где мы знаем, есть люди, но оно будто вымерло. Здесь стоит абсолютная тишина, тревожная, давящая, с запахом пороха, от которой цепенеет все внутри. Мы мечемся по улицам в поисках хоть кого-то живого. Времени мало, находится в селе опасно, обстрел может быть в любую минуту. Краем глаза замечаю, что, то там то тут, в окнах появляются настороженные глаза жителей. В одном из дворов женщина разводит костер, зовем ее и объясняем, кто мы и зачем приехали. Женщина видит с нами отца Николая, которого знает и настороженность пропадает. Женщина ведет нас во двор около магазина, где мы можем сгрузить помощь, которую потом заберут люди, когда обстановка станет менее опасной. Разгружаемся быстро, по-прежнему смотрим в небо и слушаем звуки, линия фронта недалеко. Именно поэтому здесь нет фотографий людей и детей с грустными или наоборот счастливыми глазами. Но эти люди есть, они потом придут за продуктами и лекарствами, которые не видели месяцами и у них обязательно будут хоть на мгновение если не счастливые, но хоть не много менее печальные глаза. Мы в это верим, мы видим эти глаза сквозь пелену дыма от снарядов и знаем, что все не зря, что десница Господня ведет нас именно туда, где мы нужны и бережет нас в таких местах, сохраняя для следующих поездок. 

Мы уезжаем обратно по той же дороге, так же быстро, оставляя позади исчезающую из поля зрению линию фронта…..

Выезжая на трассу, выдыхаем и благодарим Бога. Возвращаемся к нашим, переводим дух, выпиваем по чашке кофе из термоса и представляем как там, в селе кто-то сегодня на костре сварит макароны, или наконец выпьет таблетку от ноющего от обстрелов сердца и вздохнет с облегчением. Где-то внутри становится тепло, может от горячего кофе, а может от маленького, но такого важного доброго дела, которое, не смотря, ни на что получилось.

Но груз у нас в машинах еще остался, и мы думаем, куда отправится дальше, медлить особо нельзя, впереди комендантский час. 

Но у Бога все устроено очень мудро, не бывает случайных встреч и ошибок. Вот и отец Николай, матушка которого случайно наткнулась на нас в телегаме был послан нам не случайно. 

Отец Николай служит в нескольких храмах: служил и в Степном, где мы только что были, пока это было возможно, а теперь приезжает в село, помогая людям. Еще у батюшки есть храм в Новоигнатовке, где сейчас тихо и где живут несколько десятков человек из прифронтовых сел, в которых у них остались лишь разрушенные войной дома. 

Мы едем в село, чтобы отвезти этим людям помощь и посмотреть храм отца Николая, в алтарь которого тоже попал снаряд.

Приехав, мы видим очередной многострадальный храм, от алтаря которого осталась одна стена. Но люди, укрывшиеся здесь от войны из Степного, не бросают своего пастыря, помогают, чем могут и говорят, что починили бы храм, только нет, ни стройматериалов, ни оборудования. Людей из Степного в селе человек тридцать, им всем мы оставляем помощь в храме, которую батюшка раздаст каждому.

А мы движемся дальше в Докучаевск, где нашли приют беженцы из прифронтовых сел. Люди, лишившись домов, вещей и всего, что наживалось годами, покинули родные села, потому что жить под обстрелами на улице невозможно. Докучаевск - ближайший небольшой городок, где более менее тихо и есть хоть какое-то жилье. Живут в основном по 10 и более человек в одной съемной квартире, отдавая последние средства за крышу над головой.

У этих людей нет вещей, продуктов, лекарств и всего, что нужно для жизни, работы и денег, в общем, нет практически ни у кого тоже.  

Здесь у храма святого Владимира мы задерживаемся надолго, это наша последняя точка на сегодня и мы не очень спешим. Разворачиваем нашу аптеку на колесах, где наш автомеханик и водитель Нил за время поездок стал почти профессиональным провизором. Люди выстраиваются в очередь за лекарствами, бытовой химией, мы достаем вещи, вокруг которых собираются люди и маленькая площадь оживает, на мгновение даже кажется, что вокруг вполне мирная жизнь. Но только кажется……то там, то можно услышать комментарии, которых в мирной жизни не бывает: «Надо на зиму ботинки взять, война эта надолго, зимой будет тяжелее», «А тетрадки есть, со школой непонятно как будет, война, но хоть сами заниматься с детьми будем», «А памперсы взрослые есть, у меня муж ранен, лежачий», «тетя, а у вас машинки есть, мои все разбомбило, когда в дом снаряд прилетел»…..и стучат молоточком в висок эти слова людей, в каждой фразе которых есть слово война……  

Особенно радуются канцтоварам и книгам…радуются и взрослые и дети…взрослые, что хоть на час ребенок займется чем-то, чем занимался в мирной жизни, а дети…они просто радуются всему, потому, что сейчас у них нет ничего. 

Кто-то передал нам целую коробку новых платьев и сарафанов морских расцветок и всех размеров. Радости девочек, женщин и бабушек не было предела. 

- Буду внучкам одевать и говорить, чтобы помнили добрых людей из морского города Севастополя, - говорит одна бабушка, улыбается и плачет.  И глядя на нее, ясно представляешь этих девчонок с косичками в морских платьицах, гуляющих с бабушкой по парку, где больше не стреляют… И пусть ты их никогда не видел, но очень хочется верить, что когда-нибудь так и будет.

Мы раздаем все что можем и уезжаем… нас провожают невероятной красоты облака, а за горизонтом начинает садиться солнце. Облокотившись на бронежилет, смотришь в небо через открытое окно машины, вдыхаешь вечерний прифронтовой воздух, благодаришь Бога и понимаешь, что сегодня день точно прожит не зря…

А в голове уже мелькают мысли когда, куда и как ехать снова, что везти и кому помочь…и молишься…за отцов в наших машинах, за водителей, за воинов, за людей, которые остались там, где невероятно красивые облака и вечерний воздух с едким запахом пороха……